Читаем без скачивания Бабский мотив [Киллер в сиреневой юбке] - Иоанна Хмелевская

Как сумасшедшая я заколотила в дверь к Мариоле. Она должна быть дома, я же звонила ей с дороги, и она пригласила меня на обед! Звоня и колотя в дверь, я вопила что есть мочи:

— Открывай! Это я!!! Скорее!!!

Дверь распахнулась.

— Так ведь открыто! Я тебя ждала! Господи Иисусе, что случилось?!

Я рухнула в квартиру, только теперь сообразив, что свои спринтерские подвиги совершала с тяжеленной сумкой в руках. Бросив сумку, я захлопнула дверь.

— Запирай на все замки! За мной гонятся!

Мариоля ещё щёлкала замками, а я уже схватила телефонную трубку.

Ясное дело, что по мобильному можно было бы позвонить хоть из лифта, если там не пропадает сигнал, но по мобильному дозвониться до экстренной помощи… лучше уж брести пехом до отделения полиции. А у Мариоли имелся самый обычный человеческий телефон.

Офицеру, снявшему трубку на удивление быстро, я сказала спокойным и ровным голосом:

— Добрый день. Несколько минут назад я вернулась из поездки и обнаружила, что какие-то бандиты грабят мою квартиру. Я убежала и звоню от соседей тремя этажами выше. Бандиты до такой степени наглые, что гнались за мной по лестнице и теперь галдят за дверью. Сделайте что-нибудь как можно быстрее, иначе они разнесут весь дом.

— Назовите свою фамилию и адрес. И номер телефона, с которого вы звоните.

Я подчинилась и положила трубку. Мариоле не понадобилось задавать вопросы, она стояла рядом и все слышала. Типы на лестничной площадке, должно быть, смирились и ушли, потому что воцарилась тишина.

— Ни за какие помидоры я никому не открою дверь и выглядывать тоже не стану, — поклялась Мариоля. — Только Муню предупрежу, а то он вот-вот вернётся и, не дай бог, наткнётся на них…

— Предупреди, — согласилась я. — Пусть он поднимется на восьмой этаж и сверху посмотрит, что тут творится. У него мобильник с собой?

— С собой.

— Тогда позвони с моего, потому что полиция может звонить сюда, проверять, не розыгрыш ли это.

Я выкопала мобильник со дна сумки. Ясное дело, как бы я им воспользовалась, если он похоронен на самом дне под обычным сумочным хламом. Меня бы, пока шарила, пять раз прирезали и десять раз задушили.

Пока Мариоля звонила мужу, мне в голову приходили самые разные несуразные мысли.

Смешно: с Мариолей я давно на ты, а к её мужу обращаюсь «пан Раймунд». Все как-то само получалось, было в нем нечто этакое, отчего я предпочитала держать дистанцию. Мы все, в том числе и мой муж, были знакомы почти десять лет. По случайности мы вместе въезжали в этот дом, две семьи вместе толкались на лестнице и в лифте со всем домашним скарбом. На лестнице мы, наверное, и подружились, когда мне в какой-то момент пришлось перелезать через их буфет, который нигде не хотел помещаться, а лифт был забит нашими матрасами. Потом, несколько трудных дней, мы по очереди столовались друг у друга, чтобы упростить проблему питания. Готовили то я, то Мариоля, чтобы не тратить времени попусту. Одну ночь из-за лака, которым покрыли полы, они провели у нас, потом — мы у них.

Я тогда готовила главным образом макароны и рис, да ещё яйца в виде яичниц и омлетов, а Мариоля чистила картошку, от чего мой муж приходил в восторг. Он обожал картошку. Минуточку, наверное, обожает до сих пор, он ведь жив! И как Мариоля выкраивала время на эту картошку?

М-да, нашла когда предаваться воспоминаниям — аккурат в момент ограбления собственной квартиры. Наверное, так организм защищается от шока.

Телефон все не звонил, Муня пообещал вернуться только через час. В глубине души я подозревала, что он предпочитает переждать визит бандюганов на расстоянии и прийти на готовенькое, когда полиция с ними управится. Мариоля сказала то же самое вслух, но не с упрёком, а явно радуясь осторожности супруга, после чего вынула из холодильника белое вино.

— Совсем лёгкое винцо, — соблазняла она меня. — В таких катастрофических обстоятельствах малюсенький аперитив придётся очень кстати.

Полицейский слесарь не подвёл.

Проникнув в жилище, следователи убедились, что жертва занимала трехкомнатную квартиру с кухней и ванной, и внутри наблюдался самый обычный беспорядок — ничего экстраординарного. Ни раковины, забитой грязной посудой, ни следов пирушек и пьянок, в ванной кучка личного барахла, приготовленного в стирку, в одной комнате — письменный стол, заваленный кучами бумаг. Компьютер, принтер, повсюду книги, на подоконниках — слегка привядшие цветочки, одежда и бельё в шкафах напиханы кое-как, в холодильнике микроскопическое количество алкоголя, на кухонном столе — пыльный, но очень красивый букет из сухих цветов. И что примечательно, на всем лежит печать некоего обаяния.

Очарования. Хорошего вкуса. Должно быть, покойница была натурой художественной, потому что даже блузка, брошенная абы как на стул, являла ласкающую глаз композицию. Странно…

Таким же странным показался слой пыли на всем вокруг. Не сама пыль как таковая, потому что на образцовую хозяйку жертва не походила, но именно равномерность пыли. Если бы не луч солнца, упавший на письменный стол с грудой бумаг, никто и не заметил бы, насколько равномерно лежит пыль. Хозяйка могла вообще не вытирать её, но тогда пыли было бы где-то больше, где-то меньше…

— Что-то тут не так, — задумчиво заметил Бежан. — В этой квартире не было живой души по меньшей мере неделю. Она что, вообще не возвращалась домой?

— А вместе с тем все выглядит так, словно она вышла полчаса назад, — подхватил Гурский. — В ванной косметика, полотенце, халат… Вышла как обычно и что-то помешало ей вернуться?

— Помешали-то ей радикально…

— Но ведь её убили только позавчера!

— Вот потому-то и надо ко всему тут присмотреться. Кстати, отпадает предположение, что она отдала ключи уборщице.

— Уборщицы здесь и в помине не было, — решительно объявил Роберт. — Глазам я своим пока что верю. Уж пыль-то она вытерла бы в первую очередь.

— Ну хорошо, ребята, за дело…

Эксперты взялись за дело методично и спокойно.

Работа кипела уже почти час. Следователи просматривали бумаги, наваленные на письменном столе, рылись в комоде, забитом папками; техник, фотограф и эксперт по дактилоскопии занялись отпечатками пальцев, при этом эксперт все восхищался каким-то цветком, который, по его словам, цветёт совсем в другое время. Техник вынюхивал что-то в кухне, исследовал провиант в холодильнике, а выделенный ему в помощь сержант Забуй опустошал шкафчик с обувью, когда они вдруг услышали скрежет ключа — сначала в нижнем замке, потом в верхнем, а потом кто-то попытался открыть дверь.

Они не успели даже увидеть, кто пытается войти, потому что все произошло в один миг.

Дверь с грохотом захлопнулась, а особа, мелькнувшая за нею, молниеносно смылась.

— Лови! — завопил Бежан.

В погоню кинулись Роберт Гурский и сержант Забуй. Двери лифта чуть не прищемили им носы, они метнулись вниз по лестнице и купились на примитивную уловку. Лифт остановился на третьем этаже и поехал вверх. Они почти добежали до цели, но лифт ехал все-таки быстрее, и полицейские успели только заметить, как захлопываются двери квартиры на седьмом этаже.

— Квартира номер шестьдесят один, — отрапортовал по возвращении запыхавшийся Гурский. — Я попробовал вежливо постучать, но мне никто не открыл.

— Ничего, в окошко не выпрыгнет, седьмой этаж все-таки. Пусть там Забуй посидит на лестнице. Погоди-ка, куда окна выходят? На задворки? Ну и отлично: никакой лепнины нет, стенка гладкая, архитекторы на ней сэкономили. Простыни связывать — дело долгое, хотя не мешало бы поставить там человечка, пусть посмотрит за окнами на всякий случай. Вот и ключики от квартиры нашлись…

Бежан позвонил и отдал распоряжения, очень довольный событием, которое могло принести ему новый дополнительный материал.

Именно в этот момент зазвонил его мобильник, а в двери заколотил следующий гость. Бежан выглянул в коридор и увидел двух патрульных.

Жестом он велел Гурскому выяснить у них, в чем дело, а сам занялся телефонным разговором.

— Некая Барбара Борковская минуту назад позвонила и заявила, что в её квартиру вломились бандиты, — услышал он. — Патрульная машина уже выехала, но, по-моему, Борковская — это ваше текущее дело, операция «Ива», минутку, я проверю… Адрес сходится… Простите, у меня тут написано, что Барбара Борковская — это покойница?!

— Да, покойница, — сухо подтвердил Бежан, с трудом скрывая оторопь. — Она лично звонила?

Идиотизм вопроса тут же дошёл до него, и ему стало жарко от стыда. Офицер на том конце провода тоже оторопел, потому послушно поддакнул: так точно, покойница лично звонила от соседей.

Выключив мобильник, Бежан посмотрел на Гурского и искренне обрадовался, что не у него одного отвалилась от изумления челюсть. Патруль сведения подтвердил: их сюда прислали, потому что в квартиру тридцать шесть якобы проникли взломщики; они находились совсем рядом, вот и удалось быстро приехать. Звонок поступил от владелицы квартиры, некоей Барбары Борковской. Больше им ничего не известно, а что до взломщиков, то младшего инспектора Бежана и комиссара Гурского они лично знают, так что на немедленном аресте и наручниках не настаивают.